Я резал ягод пуповину
под песни недоступных птичек,
и вдруг решил, что половину
своей бы жизни закавычил.
Служил чужим черновиком,
потомка белой заготовкой,
хотя, признаться, был притом
я очень слабым и неловким.
Так кто же я? Внутри меня
ряды, ряды, ряды, ряды….
Хоть бы крупицу бытия
извлечь моей из темноты.
Санкт-Петербург